Думаю, ему будет очень интересно узнать, на кого он вынужден опираться в решении стратегических вопросов укрепления российской государственности.
- И про свои подвиги, Паша, тоже не забудь ему рассказать. Ладно? А то некрасиво получается.
- Да про меня ему и так все известно, а вот с вами, товарищами, разобраться крайне необходимо.
Пал Палыч встал с уютного и мягкого диванчика.
- А знаешь, в чем еще одна разница между тобой и мной? Ты очень боишься, а вот я уже нет. Так что пусть для моей задницы и не перекрывают движение, но вам я кислород перекрою. Можешь к гадалке не ходить. Но в одном ты прав, Игорек: в этой жизни когда-нибудь должно хотя бы что-то поменяться, - он резко повернулся и направился к выходу.
Проходя мимо барной стойки, поблагодарив, отдал бармену стодолларовую купюру и вышел из «Пиано» бара. Охрана, выпившая за это время по чашке крепкого кофе, последовала за ним.
Оставшись один, Игорь Олегович долго сидел, не двигаясь, глядя в одну точку. Отдельно от лица работали только челюсти, механически дожевывая последний кусок деликатеса. Затем, откинувшись на спинку дивана, он схватил мобильный телефон, беспорядочно тыкая в его кнопки. С третьего раза набрав нужный номер, стал нетерпеливо ждать, когда абонент ему ответит, нервно и отрывисто бормоча себе под нос: «Ах, Пашенька, сокол ты наш ясный… Какая же ты умница-то, а!.. Спасибо тебе, родной мой, что ума хватило предупредить меня…»
Он уже готов был окончательно расстаться с остатками своего терпения, когда на другом конце провода услышал столь знакомое ему: «Слушаю вас, Игорь Олегович».
- Ну, здравствуй, товарищ полковник! Долго себя ждать заставляешь. Что? Срать мне на твое «здравия желаю». Плохо работаем, Никита Митрофанович. Очень плохо!!! Оказывается, твой шеф сошел с ума, а ты мне почему-то об этом не докладываешь. Через полчаса у меня на даче. И не мешкая, родимый! Не мешкая.