Комиссаров молчал, глубоко затягиваясь сигаретой.

- А касательно всяческих чиновничьих функций?.. - прервал паузу Пал Палыч. - Не знаю… Лично я с некоторых пор человеческую порядочность ценю несравнимо выше административного таланта. К тому же я в состоянии привлечь вам в помощники лучших экономистов. Подумайте. А вообще, очень рад нашей встрече. Жалею только, что мало мы сегодня с вами пообщались. Ну ничего, наверстаем в другой раз. А сейчас я, с вашего позволения, поеду. У меня сын в Москве. Давно не виделись. Надеюсь, до скорого.

- Пал Палыч, - остановил его в дверях Комиссаров, - кредитку-то забыли.

- Ничего я не забыл. Вот и давайте, не откладывая в долгий ящик, начнем хотя бы с вашего отделения неотложной хирургии. Когда-нибудь такие, как я, должны же, наконец, начать отдавать долги своей стране и своему народу. И ведь при этом совершенно не обязательно забывать о себе. Просто не надо терять чувство меры. Вот и все, что требуется. А «иначе - хаос», - как любил говаривать один товарищ, канувший в небытие. И еще у меня к вам личная просьба, - уже взявшись за ручку двери, сказал Остроголов. - Вот это я, действительно, чуть не забыл. Абсолютно уверен, уважаемый Алексей Николаевич, что ваша семья заслужила куда более достойного существования. Разве не так? Так что нам мешает восстановить справедливость?

Сказав это, Пал Палыч вышел из кабинета Комиссарова.

Сев в машину, он обратился к своему водителю:

- Гриша, ты мне позволишь воспользоваться твоим мобильником? Всего один звонок. Я потом компенсирую.

- Да вы что, Пал Палыч! Скажете тоже. Какая компенсация? Звоните, конечно.

- Спасибо, - он набрал номер. Через две секунды после соединения услышал голос Нины Сергеевны. - Нинуля, это я. Я сейчас в Солнцево. Еду на Котельническую. Выдели мне пять минут. Давай в центре встретимся. Ты же сейчас в офисе?.. Гриша, - спросил он водителя, - за полчаса до Никитских ворот доедем?

- Без проблем, - ответил Григорий.