Господи, прости ты меня, грешного! И за язык мой мерзкий тоже прости ты меня! Но это же ведь он, зараза, депутат! Нефред Эрнандыч Казуистов, собственной, гнида, персоной! Сомнений быть не может - он! Да что же это такое, товарищи депутаты? И что у вас там происходит? Лежит тут себе, понимаешь, в гробу и в ус, гад, не дует. И даже сейчас у этой сволочи такое выражение лица, будто он абсолютно уверен, что ему, мерзавцу, в этом самом гробу все без исключения позволено. Вот ведь какой негодяй. И это что, по-вашему, скромность?

Кстати, со страху забыл вам сказать, что прямо здесь же находилась и вся его банда в полном составе: этот дебильный, к месту и не к месту плачущий ведущий, чтоб он сдох; Колян, помощник хренов, недоносок и бездарность; ну и конечно же иже с ними - «рыбачка Соня - золотая ручка», в девичестве, фея пустыни… Якорь тебе в глотку, стерва!

Словно изваяния, они стояли полукругом у изголовья покойного, слегка наклонив свои головы, и зловещая тишина царила в помещении.

Ох, дорогой мой читатель, видели бы вы выражения этих лиц! Вся скорбь еврейского народа - ничто в сравнении с лицами скорбящих у наскоро сколоченного гроба Нефреда Эрнандовича Казуистова. Да и вообще, создавалось впечатление, что произошла трагедия масштаба космического. Столько искренней скорби на лицах мне еще видеть пока не приходилось, но вот теперь, судя по всему, повезло.

Я, кажется, недавно вам сказал, что мне, «века прожившему», истерики закатывать несвойственно. Признаюсь, я жестоко ошибался. Чудовищный спазм сковал воспроизводителю мыслей чужих на десять лет вперед проспиртованное горло. Однако этот спазм был все равно не в состоянии остановить с невероятной силой накатывавшие сплошными неотвратимыми «девятыми валами» кошмарные приступы безудержного, истерического смеха, воспрепятствовать которым не представлялось возможным:

- Эй, Сковорода, гегемон ты офуфломициненный!.. Ты, похоже, со своей культурой влип, дебил, по самую макушку!.. Премьера-то у нас не состоится!.. Ай, не могу!.. Главный рыбачок твой, падла, ласты склеил!.. Не дожил чуть-чуть!.. Подвел он тебя, сволочь неживучая!.. Ой, держите меня, сдохну сейчас, панночка помэрла!.. Ай, какой же грандиозный «катастроф»! Петросяны отдыхают!.. Виткройтэ мэни швыдче веки, панночка помэрла!..

Скорбящие синхронно и все разом посмотрели на меня так, что продажная, аки проститутка, истерика в мгновение ока куда-то испарилась или, хуже того, выпрыгнула прямо из окна. До того уж ей, бедняге, стало страшно за меня.