- Это меня безумно интересует! Лаборатории эти. Про что вы там писали, когда на радио работали?

- У меня были разные темы. Завод, семья… Это, конечно, мне было не так интересно. Интереснее стало, когда меня пригласили в «Кругозор».

- Да, «Кругозор» был модный звуковой журнал.

- Однако школа Иновещания мне очень много дала. Интересно или неинтересно, а материал должен был быть отточен. Особенно ударной должна была быть первая фраза. Помню, отмечался какой-то юбилей Мурманска. И один наш талантливый парень начал свой очерк так: «Мичману приснился непорядок».

- Прелесть! Это настоящая проза.

- Ты представляешь, я помню эту фразу тридцать лет! Такая школа была!

- В ту пору вам не хотелось писать прозу? Вы никогда не предполагали, что напишете роман?

- Никогда. В «Кругозоре» я должна была заведовать литературно-театральным отделом. Но для того, чтобы стать заведующей, мне нужно было вступить в партию. Я отшучивалась. Тогда меня включили в отдел Люси Кренкель. Скажу без всякой скромности, у меня были хорошие пластинки.

- Какие, например?

- Первую пластинку я делала с Яншиным. Я была у него дома два раза. Он жил на улице Горького, в доме, где был магазин «Пионер». Я приехала к нему, и он говорил о том, как он борется со зрителем, который… смеется над несчастной любовью. И вдруг он заплакал… Я вернулась домой, совершенно в беспамятстве, договорившись, что на следующий день продолжу эту запись. Женька мне говорит: «А как же, разве ты не знаешь о Полонской?» Вера Полонская была женой Яншина. И Маяковский, который играл с Яншиным в карты и бывал вместе с ними на бегах, просил ее признаться мужу, но она не могла решиться. Яншин узнал о том, что между ними связь, только когда прочел завещание Маяковского…

17