Анатолий Рыбаков «Выстрел»

- Но не мог же он улететь в форточку! - воскликнула Ольга Дмитриевна.

Николай Львович открыл окно и свесился через подоконник. Пожарная лестница проходила между окнами спальни и столовой, однако перелезть с нее было невозможно - прут, крепящий лестницу, проходил много выше окна.

- В окно никто залезть не мог, - сказал Николай Львович. - Если даже смог, зачем понадобился портфель со служебными бумагами?

- Но сам портфель очень хороший, кожаный, с серебряной монограммой, - возразила Ольга Дмитриевна, - позвони в милицию.

Николай Львович подумал, потом сказал:

- Спи, сынок, портфель найдется. Пойдем, Оля, не будем ему мешать.

Они вернулись в спальню, Николай Львович прикрыл дверь.

- Надо немедленно позвонить в милицию, - настойчиво повторила Ольга Дмитриевна.

- А кого обвинять? Никого, кроме Андрея, не было дома, - возразил Николай Львович. - И в сущности, это уж не так страшно - бумаги не слишком важные: старые акты на брак. А затевать все из-за портфеля, из-за монограммы не стоит.

Ольга Дмитриевна пристально смотрела на мужа. Она всегда безошибочно угадывала, когда он говорит неправду, говорит единственно, чтобы успокоить ее. Сейчас он говорил именно так.

Николай Львович молча прошелся по спальне, постоял у окна, подумал, потом сказал:

- Пожалуй, я съезжу с тобой на дачу. Поедем в субботу, переночуем, вернемся в воскресенье вечером. Успокоимся, подумаем, как быть. О портфеле пока никому не говори.