Анатолий Рыбаков «Выстрел»

Глава 32

Все так же двигались толпы в тесных рядах Смоленского рынка, между ларьками, палатками, открытыми прилавками, коробами с фруктами и овощами, мясными тушами, подвешенными на крюках, растекались по Арбату, по Смоленскому и Новинскому бульварам, по бесчисленным переулкам, спускавшимся к Москве-реке, кривым, запутанным, пыльным и грязным.

В переулках тоже торговали дозволенным и запрещенным, гнилым и целым, собственным и краденым, прячась от милиции и фининспектора в глухих проходных дворах, возле ветхих домиков, вросших в землю и подпертых бревнами, в бывших ночлежках, где ютились беспризорники, старьевщики, фальшивые слепцы, в извозчичьих трактирах, чайных и пивных. Одна из них, "Гротеск", соседствовала со складом пустых бутылок.

Благопристойная на вид, с вывеской, где красовалась пивная кружка с громадным клубком белой пены, она, однако, пользовалась дурной славой даже среди постоянных обитателей Смоленского рынка. Здесь собирались воры, жулики, их подруги, скупщики краденого. Порядочные коммерсанты заходили сюда только днем.

Валентин Валентинович вошел в "Гротеск" тоже днем, побыл там некоторое время, вышел и смешался с рыночной толпой, не обратив внимания на двух мальчиков, сидевших на краю тротуара.

Этими мальчиками были Шныра и Паштет. Они видели, как Навроцкий вошел в "Гротеск" и как вышел оттуда.

Сообщение об этом было для Миши неожиданным. Шныра и Паштет следили за Шаринцом - постоянным посетителем "Гротеска". Туда же, оказывается, заходит и Навроцкий.

Пивная на открытом месте, Навроцкий мог зайти выпить кружку пива. И все же это первое, что удалось узнать Шныре и Паштету, причем сразу, с ходу.

Второе, не менее важное сообщение Миша получил на следующий день…

Паштет шел за Белкой.