- Зачем ноты?! - заулыбался Глеб. - Какое-нибудь танго помните?

- Помню, конечно. «Брызги шампанского», «Утомленное солнце»…

Глеб взял несколько аккордов.

- Это?

- Да.

Он встал.

- Садитесь, сыграйте.

Лена села за рояль, сыграла танго. Подняла глаза от клавиш.

- Я уж сто лет не подходила к роялю. Как, ничего?

- Прекрасно, замечательно! - воскликнул Глеб.

- А говоришь, у тебя только одна профессия - иностранные языки, - сказал Саша. - Оказывается, есть и вторая.

- Я никогда об этом не думала как о профессии.

- А теперь подумай. Лучше, наверно, чем шпалы таскать.

Глеб с удивлением поднял брови, Лена нахмурилась.

- Не хмурься, - сказал ей Саша, - Глебу не мешает знать, что у тебя за работа. Мы с ним попытаемся устроить тебя аккомпаниатором. Как, Глеб, сумеем?

- Постараемся.

- И хорошую квартиру тебе снимем, и охранять будем, а то ты для туземцев слишком красивая.

- Не только для туземцев, - добавил Глеб.

Лена встала.

- Мне пора. Далеко добираться, а завтра на работу.

- Когда Стасик должен прийти? - спросил Саша у Глеба.

- К восьми.

- Вот и прекрасно. Потерпи, Леночка.

Саша повернулся к залу, захлопал в ладоши.

- Продолжаем занятия! Прошу встать парами.

«…Прощай, прощай, прощай, моя родная, не полюбить мне больше в жизни никого, и о тебе одной лишь вспоминаю и шлю тебе свое прощальное танго…»

Саша опять занимался с группой, по-прежнему думал о Варе, снова и снова перебирал в уме все, что рассказывала о ней Лена: «Такая молодая, такая красивая, а вся в чужих делах и заботах». И ему она писала в ссылку: «Как бы я хотела знать, что ты сейчас делаешь…» И его хотела поддержать своей любовью, и сына Лены отвезла на Дальний Восток… Они с Глебом рассуждали; народ, холопы… Нет, не все холопы! Саша машинально сжал руку своей партнерши, та удивленно взглянула на него.