Анатолий Рыбаков «Екатерина Воронина»

Глава шестая

Катя твердо усвоила правило: никогда не говорить с отцом о команде, это могло бы выглядеть наушничеством. Не говорила с ним и о Женьке. Но самому Женьке при любом случае высказывала свое отношение, тем более что, как оказалось, Женька влюбился в Соню.

Сначала Катя не понимала ни смущения Сони, ни того, что в ее присутствии Женька становился то неожиданно тихим и задумчивым, то, наоборот, шумел и рисовался больше обычного. Но потом поняла и насмешливо спросила:

- Нравится он тебе?

- Что ты? - покраснела Соня. - Я его боюсь. И мне его немного жалко.

Все возмутилось в Кате. Она взяла Соню в плавание и отвечает за нее. И мало ли чего можно ожидать от Женьки, в голове у этого человека не может быть ничего, кроме грязных мыслей.

Пароход прошел Тетюши, Майну и подходил к Ульяновску. Огромный, двухкилометровый железнодорожный мост висел над рекой. Длинные плоты тянулись по реке, деревянные избушки на них казались крошечными. Катя и Соня стояли на носу, неподалеку сидел Женька. Катя объясняла Соне, как надо вести судно по реке.

- Сверху надо идти посредине реки, по стрежню, - смуглой, загорелой рукой она показывала, где проходит стрежень. - Там течение сильнее, и оно помогает движению. А вот снизу наоборот: ближе к берегам, тиховодами, там встречное течение слабее. Понимаешь?

- Понимаю, - кивнула Соня. Но Катя перехватила брошенный ею на Кулагина настороженный взгляд.

- Теперь так, - громко, чтобы отвлечь внимание Сони от Женьки, продолжала Катя, - если берег крутой - то он ходовой, глубокий, можно идти. А вот если песок заструженный, выдается в воду мысами - ходу нет, мелко. И чем мельче, тем больше дрожит судно.