Анатолий Рыбаков «Екатерина Воронина»

Удовлетворенный этим осмотром, он спокойно сказал:

- В дальнейшем по таким вопросам обращайтесь к начальнику отделения. Идите.

- Хорошо, - ответила Катя, не двигаясь с места. - Но дайте, пожалуйста, приказание, чтобы починили кровати. Больные боятся на них лежать.

- Я вам ясно сказал: не нарушайте порядка. Идите!

- Я не буду нарушать порядка. - Катя по-прежнему не двигалась с места. - Но слесарь как раз в госпитале.

Наконец она вышла из кабинета. Болгаревский, извиняясь перед полковником из округа за плохую воинскую выучку подчиненного ему персонала, сказал:

- Все эти девочки со школьной скамьи. Ни опыта, ни дисциплины. - Потом вздохнул и поднял трубку телефона. - А с кроватями действительно плохо.

Начальник отделения, военврач третьего ранга Зайцева, толстенькая хлопотливая женщина с коротко подстриженными седыми прямыми волосами, обиделась на Катю.

- Я могла бы, Воронина, добиться для вас взыскания. Но я гожусь вам в матери и просто скажу: нет ничего хуже, чем жаловаться на других. Низко, недостойно.

- Я ни на кого не жаловалась! - вспыхнула Катя. - Я ходила насчет кроватей. И видите - кровати починили. А к вам я обращалась десять раз - и безрезультатно. Надо прежде всего думать о больных.

- Значит, я не думаю?

Оскорбленная упреком Зайцевой, Катя грубо ответила:

- Может быть, и думаете, но не получается.

Зайцева с укором посмотрела на нее.

- Ваше счастье, Воронина, что мы одни. Вы забываете, что здесь военное учреждение.

- Никто не дал вам нрава обвинять меня в наушничестве.

- Ну хорошо, хорошо, - сказала Зайцева, - не будем обижаться друг на друга, а будем вместе работать.