Анатолий Рыбаков «Екатерина Воронина»

Чем больше привязывался Сутырин к Дусе, тем чаще зарождалась в нем глухая ревность к ее прошлому: слишком много опытности чувствовал он в ее страсти. Он подавлял в себе вспышки этой ревности, заставлял себя мириться с тем, что есть. Какое ему дело до ее прошлого! Разве должна была она беречь себя для него одного? Мало ли что у кого было в жизни!

Как-то раз полушутя он спросил ее об этом.

- Был у меня муж, в деревне еще. - Дуся отвела глаза. - Правда, не расписывались мы, но был… Прожили полгода и разошлись. Не любила я его. Завербовалась в порт и уехала.

Он почувствовал в ее словах неправду, но только усмехнулся: нужно ли ей рассказывать правду, которая только оскорбит их обоих. Не связывая свое будущее с Дусей, он не считал себя властным и над ее прошлым.

Дуся ушла из общежития и сняла маленькую комнату в Ведерникове. Сутырин, может быть, и сознавал значение такого шага, но, как все беззаботные в мелочах люди, не стал об этом думать. Он пришел к ней на новую квартиру и затем стал ходить туда, примирился с тем, что Дуся представила его хозяйке как мужа. Постепенно к ней перекочевала часть его вещей. То надо было что-то починить, то он пришел прямо из бани, и Дуся оставила у себя его белье для стирки. Он видел, что забота о нем доставляет ей радость, и не хотел огорчать ее отказом. К тому же, думал он, скоро начнется навигация, и все кончится само собой.

Не то чтобы он не любил Дусю. Он любил ее. Но он не имел еще формального права жениться. Да и Дуся не казалась ему тем человеком, с которым он должен связать свою жизнь. Слишком легко они сошлись, и, кто знает, что еще будет впереди.