Анатолий Рыбаков «Роман-воспоминание»

Что просить?

Ильин:

- Квартиру… Коротун…

Михалков (в трубку):

- Я насчет квартиры товарищу Коротуну… Сколько можно, Владимир Федорович, просим, просим, пишем, пишем… Что? (Прикрывает трубку ладонью.) Когда обращались?

Ильин:

- Два года назад… Персональный пенсионер.

Михалков (в трубку):

- Два года пишем… Ну, как можно? Старый член партии, персональный пенсионер, а ведь работает, прекрасный писатель… Крепкий мужик… А как же, я его знаю лично, наш золотой фонд… Спасибо, Владимир Федорович, спасибо. Что? (Прикрывает ладонью трубку.) Как имя-отчество?

Ильин:

- Галина Васильевна.

Михалков (в трубку):

- Галина Васильевна… Нет, нет, вы не ослышались. Повторяю:Галина Васильевна…

Ильин:

- Коротун.

Михалков:

- Галина Васильевна Коротун, взяли на заметочку, Владимир Федорович? Спасибо, дорогой, доброго здоровья.

И ничего, сходили такие «опечатки», свои ведь люди, чего там!

Еще в пятидесятых годах, зимой, жил я месяц в Малеевке, за столом со мной сидел некто Поликарпов, человек приветливый, общительный. После обеда мы с ним обычно прогуливались. Как-то он показал на один корпус:«При мне строили».

Оказалось, тот самый Поликарпов, который был «политическим комиссаром», фактическим хозяином в Союзе писателей, оргсекретарем. Мало, кто в то время не знал знаменитой сталинской фразы, брошенной Поликарпову, когда тот стал жаловаться на писателей:«Других писателей у меня для товарища Поликарпова нет, а другого Поликарпова мы писателям найдем». На следующий день Поликарпов очутился в Педагогическом институте заместителем ректора по хозяйственной части. В Малеевке, как я заметил, писатели его сторонились, слишком крупная фигура еще недавно. Со мной Поликарпов был прост, приветлив, мы общались.

После смерти Сталина Поликарпова, опять же «как пострадавшего за правду», возвратили на ответственную партийную работу, а оттуда, по требованию Шолохова, назначили на прежнюю руководящую должность в Союз писателей.