Ольга Ивановна вернулась и, незамеченная, смотрит на эту сцену.

Ольга Ивановна. Скажи мне, девочка… Я тебя давно хочу спросить, да все не решаюсь…

Нина. О чем?

Ольга Ивановна. Ну ладно… Почему двум бабам не пооткровенничать? Я знаю, любили вы с Сережей друг друга. И вот мне хочется спросить… Мне очень нужно знать… как бы это?

Нина. Да, Ольга Ивановна, мы были близки с Сережей. Это вы хотели спросить?

Ольга Ивановна. Это. Да как же ты могла… Так скоро забыла!

Нина. Забыла? Вот висит старая кепка… Вы помните, как он почему-то натягивал ее на самые глаза и мы ссорились. Вы помните его оттопыренные карманы, набитые записными книжками, в которые он всегда что-то записывал? А «Разгром» Фадеева! Он весь расчиркал карандашом. Зачем-то ему было нужно! Нет, Ольга Ивановна, не стерло время, все в памяти. Все…

Ольга Ивановна. А как же Николай тогда?

Нина. Ах, вот вы о чем? Вы думали, трещина? Брак без любви? Вечной вдовой остаться испугалась? Нет, Ольга Ивановна, я люблю Николая. Помню и люблю Сережку. Такая моя доля на свете… Доля, доля… Люди под этим словом подразумевают горечь, а я только богаче стала.

Ольга Ивановна. А я однолюбка. На мужа молилась, потом на Сергея перенесла.

Нина. Уважаю ваши чувства, а у меня по-своему. Вам это понять трудно.

Ольга Ивановна. Заперто у меня как будто все внутри. На железный замок заперто. Все мне кажется несправедливым. Почему его девушка замужем за другим? Я хочу быть справедливой и не могу. Это выше моих сил. Что с этим поделаешь.

Звонок в передней два раза.

Еще кто-то пришел. Посиди. (Вышла.)

Пауза.

Входит Павлов.

Павлов. Ты давно здесь? Взволнована. Почему ты взволнована? Скажи.