Сережа кивнул:
- Надо было. Я не собираюсь со студентом корефаниться. Но, если Штопору позволить все, то сегодня Максим, завтра - ты, послезавтра - я, - и, повысив голос, обращаясь ко всем заключенным барака, Сережка добавил:
- Слушайте, вы. Мы все тут, и он, и я, все тянем одну лямку. Мы должны стоять друг за друга, а вы творите беспредел. Это же только на руку куму с вертухаями.
- Правильно говорит, - послышалось со всех сторон.
- Правильно, надо сместить Штопора.
В это время открылась дверь, зажегся свет и на пороге появились дежурный офицер с солдатами.
- Это еще что за митинг? Новенькие мутят воду? - капитан похлопывая рукой по дубинке размеренным шагом прошелся по бараку, - А, Косого завалили? Или нет, поди живой.
- Кто начал драку? - капитан смерил всех изучающим взглядом, - Я спрашиваю, кто замахал Косого?
Все молчали.
- Ну, что? По очереди начну допрашивать, или как? - офицер угрожающе потряс дубинкой.
- Я начал драку. Я избил Косого, - Сережа смело выступил вперед.
Капитан удивленно взглянул на Сережку.
- Шевкуненко? И за что ты его так отметелил?
- А мне его рожа не понравилась, - Сережа насмешливо взглянул капитану в глаза.
- Рожа, говоришь? Ничего, посидишь с недельку в карцере и признаешься.
Офицер повернулся к выходу.
- Новенького в ШИЗО, Косого - в больничку, - на ходу бросил он.
*****
ШИЗО - в простонародье карцер - небольшая промерзшая комната с узкой полоской света, едва пробивающейся через небольшое решетчатое окно под потолком, с откидной, обитой железом полатью вместо нар, которая с утра убиралась в стену и запиралась на увесистый амбарный замок, но и выдвинутая на ночь, она никоим образом не приносила облегчения насидевшемуся за день на обледенелом каменном полу, томящемуся узнику.
В карцере не кормили, если не считать стакана кипятка и куска заплесневелого черного хлеба, раз в сутки подаваемого провинившимся "для поддержания жизненных сил". Это было новым негласным распоряжением начальника колонии Петра Ивановича Ромашева - Кума, как называли его между собой заключенные.
57