- Какое сегодня число? - спросила она. Он удивленно уставился на нее.

- Двадцать первое февраля.

- В самом деле? - сказала она. - А я-то, услышав всю эту галиматью, решила было, что сегодня первое апреля.

Он ухмыльнулся.

- Отдаю дань вашему юмору. Думаю, однако, что скоро вам расхочется шутить.

На десятый день ее пребывания в Лефортово ей принесли ее одежду и меховую шубку.

- Вас переводят. Одевайтесь.

Увозили ее снова ночью. «Черный ворон» доставил ее на железнодорожную станцию. Вместе с двадцатью четырьмя другими мужчинами и женщинами ее впихнули в купе, рассчитанное на четверых. Окно было наглухо заколочено, в купе стоял смрадный запах от множества человеческих тел. Компания собралась весьма разношерстная: проститутки, уголовники, политические. Когда ввели Зою, все места уже были заняты.

- Зоя! - услышала она.

Она оглянулась. Голос показался знакомым. И тут она узнала Марину, костюмершу с ее студии. Они обнялись.

- Мне дали двадцать пять лет, а тебе? - спросила Зоя.

- Только десять, - ответила Марина и рассмеялась. - А как же, ведь ты была нашим главарем.

Вдруг со своего места вскочил какой-то небритый мужчина.

- Неужели вы ее не узнали? Подвиньтесь, дай те сесть нашей любимой актрисе и ее подруге.

С полки неохотно поднялся еще один человек.