Юра вскочил:

- Вика, сиди на месте. Не двигайся. А я побегу за мамой.

Казалось, прошли часы, прежде чем он вернулся с мамой, хотя, скорее всего, на это ушло минут пятнадцать, не больше. Бросив взгляд на полуботинок, мама велела Юре взять меня на руки. Он поднял меня, и вместе с мамой они потащили меня в местную больницу, в ту пору это был маленький домик, где работали врач и две медсестры.

На крики мамы о помощи к нам вышел врач - невысокая женщина с пучком каштановых с проседью волос.

- Перестаньте орать, женщина, - слегка скривив рот, обратилась она к маме. - Это же больница.

Как мне ни было больно, я испугалась. А мама нет.

- У ребенка тяжелая травма. Окажите ей помощь.

Врачиха мельком взглянула на мою ногу:

- Мало-помалу кровь остановится, ребенок будет жить.

Мама подошла к ней вплотную:

- Вы окажете ей помощь, и немедленно, не то я сообщу о вас куда надо. И вы, и вся деревня в курсе, что НКВД проявляет особый интерес к моей семье. Они хорошо знают меня, а потому прислушаются к моим словам.

Мамина речь произвела должное впечатление. Врачиха позвала медсестру, и та объяснила Юре, в какой кабинет меня отнести. Дав мне какое-то болеутоляющее, врачиха разрезала полуботинок. Большой палец распух до невероятных размеров. Он был раздроблен. Врачиха наложила на него лубок, накрепко забинтовала и сказала маме, что на заживление потребуется какое-то время, но с пальцем все будет в порядке.

Юра отнес меня домой.

Этот инцидент стал решающим для мамы. Все! От Полудино, где все обращаются с ней как с отверженной, она получила свое сполна. Уложив меня в постель, она велела Юре оставаться со мной до ее возвращения.