Керби (место посадки «Родины»). Отказом всей рации и отсутствием бензина после слепого полета (Раскова уточняет: заблудились. — Л.В.). Моторы целы. Погнуты винты. Немного попорчен низ самолета. Сели, не выпуская шасси, 25 сентября в 10.41 по московскому времени.

Москва. Поздравляем вас с блестящим выполнением перелета!

Но что надо было сделать, чтобы перелет выглядел «блестящим» при таком количестве трупов? Член военного совета 2-й Отдельной Краснознаменной армии И. Литвиненко с согласия В. Пегова приказал летчику заводского гидросамолета П. Генаеву произвести посадку на реке Амгурь вблизи катастрофы «Дугласа» и ТБ-3 и забрать тела только комбрига Сорокина и Бряндинского, а об остальных «забыть».

Найденные останки остальных были захоронены лишь в 1969 году, и на месте их гибели был установлен обелиск.

Наконец спасенных летчиц вместе с сильно исхудавшей за время блужданий по тайге, но счастливой Расковой доставили в Комсомольск-на-Амуре. Особых торжеств не было, слишком свежа была память катастрофы. Оттуда на мониторе Амурской военной флотилии отправились в Хабаровск, где их встречал командующий 2-й Отдельной Краснознаменной армии И. Конев. Здесь встреча экипажа «Родины» была устроена по первому разряду. На многолюдном митинге огласили правительственную телеграмму:

«Горячо поздравляем героический экипаж самолета «Родина» с успешным и замечательным завершением беспосадочного перелета Москва — Дальний Восток… Ваша отвага, хладнокровие и высокое летное мастерство, проявленные в труднейших условиях пути и посадки, вызывают восхищение всего советского народа…»

Потом было триумфальное возвращение в Москву. Поезд шел через всю страну, и на каждой остановке собирались тысячи людей, чтобы приветствовать героинь.