Стрельцов объясняет, что в том «хулиганстве» 9 ноября 1957 года он — потерпевший, что это его «ударили по лицу, причинили телесные повреждения, он погнался за хулиганом, чтобы его задержать, никого не трогал, а только побеспокоил шумом жителей подъезда, где искал обидчика». Его показания подтвердила свидетельница Г. Чуполенко и другие. Но все просьбы об исключении этого эпизода отклонены.

Мало того. Ведь в ходе изнасилования Стрельцов побил потерпевшую, причинив ей «легкие телесные повреждения». (По теории уголовного права, подобные повреждения отдельной квалификации не требуют, они включаются в состав преступления по изнасилованию — это знает каждый студент юридического факультета.) И в деле появляется статья 143 часть первая УК РСФСР — причинение легких телесных повреждений.

Теперь было за что «казнить».

P.S. Сборная СССР вернулась из Швеции ни с чем. Огонькова и Татушина вывели из ее состава и дисквалифицировали. Больше они туда не вернулись: у Огонькова обострилась болезнь почек, Татушин, как говорили, утратил свои скоростные качества.

Пятого июля следователь Маркво подписал обвинительное заключение, через два дня оно ушло в суд. Процесс был закрытый, никого из футболистов в зал не пустили. Судя по протоколу от 23 июля, вину свою в изнасиловании Стрельцов опять признал полностью, а по хулиганству — нет. Его адвокат Миловский просил оправдательного приговора по хулиганству, за изнасилование — не более пяти лет.

Представитель государственного обвинения прокурор Выборное просил суд дать срок пятнадцать лет! Дали двенадцать.

«Преступника» увезли в Бутырку, его мать — в обмороке — в больницу.

Из лагерной газеты:

«Когда после тяжелой вахты Стрельцов выходил к колючей проволоке и упражнялся с мячом, собаки не сводили с него глаз и выли от счастья».