Мы видим Англию первой трети XIX столетия, какой она представлялась писателю, буржуазную Англию в большом развороте «от дворца до лакейской». Перед нами проходят сцены войны и мира, бедности и богатства, взлетов и падений, реальных горестей и призрачного счастья. Нам удается за один вечер посетить патриархальную обитель Седли, мрачное логово скупца сэра Питта, гостиницу для английских военных чинов в Брюсселе с ее роскошью и безвкусицей, богатый холл дома Роберта Кроули, чье шаткое благополучие строится на картах и долгах, убогую, но опрятную комнату обнищавшей Эмилии, наконец, последнее пристанище Бекки – конуру под лестницей, где нет ничего, кроме скомканной постели да пустых бутылок, раскиданных по углам. «Здесь продаются мужья, жены и дети, кровь, тело и души, золото и драгоценные камни… Здесь можно видеть, и притом задаром, воровство, убийство, прелюбодеяние, лжесвидетельство…» – стучат слова кукольника в нашем мозгу все время, пока мы смотрим «представление без героя».
Внутри спектакля куклы оживают, обретают видимость независимости, но, по существу, это те же марионетки, которых легко дергают за ниточки.
Так воплощается режиссером мысль о тщете людских усилий, об иллюзорности личной свободы на ярмарке суеты.
Вот «кукла» Бекки – та самая, которая, по словам автора, «проявила необычайную гибкость в суставах и оказалась весьма проворной на проволоке». В спектакле она не палач и не жертва, вернее, то и другое сразу. Бекки Т. Еремеевой – дитя своего времени. Она взяла у него предприимчивость и цепкость, обнаружив отличную приспособляемость к среде. Ее авантюризм, расчетливость, цинизм исторически обусловлены. Притом она и умна, и талантлива, и энергична. Мы видим ее путь по уступам и кручам житейской суеты, ее погоню за синей птицей счастья, которого нет на ярмарке тщеславия, – со стороны нам отчетливо виден «пустяк ее заботы». Юная скромница, которая, потупив взор, вступает в дом своей подружки Седли, брюссельская львица, порхающая меж генералами и полковниками, ловкая стяжательница, торгующая своей тридцатипятилетней красой, наконец, Бекки у своего разбитого корыта – потрепанная кафешантанная певица с вульгарными манерами.