Михаил Козаков «Крушение империи»

- Я вам верю, Вячеслав Сигизмундович!

- Благодарю. Рекомендую верить.

- Документ-то один только? Правда? Иркутский замок, да?

- Как будто так.

- А какой же еще? - забеспокоился Теплухин.

- Да больше на самом деле нет, - успокоил его Губонин. - Ну, желаю успеха. Кажется, я вам больше не нужен? Когда кончится эта сумасшедшая вьюга - надеюсь, встретимся. А пока поищем более теплый климат.

- Как мне благодарить вас?

- А как хотите! Ну, мы - на вокзал. Прощайте, Иван Митрофанович.

- Погодите! Если когда-нибудь будете в Киеве… если я смогу…

- Во, пипль-попль! - вскрикнул Кандуша и посмотрел вопросительно на своего начальника. - А ежели пересадочка случится, позволю заметить?

Губонин все понял.

- Вы один в Киеве живете? - вдруг оживился он.

- Старуха экономка есть.

- Впустит?

- Вас?

- Допустим, нас.

- Ради бога! - искренно пошел навстречу Иван Митрофанович. - Я ей записку - и все в порядке!

- Пишите.

Вручая записку, Иван Митрофанович еще раз переспросил:

- Дело… в семьдесят второй тысяче, значит?

- По-моему, даже в первой сотне этой тысячи, - пожимая ему руку, сказал Губонин. - Прощайте.

Все это произошло лихорадочно-быстро и плохо осознано было Иваном Митрофановичем.

И как и когда он снова очутился на улице, - слабо помнил.