Михаил Козаков «Крушение империи»

- Совершенно верно: вы не знали ни одной фамилии, - кивнул головой Губонин, - но факт остается фактом. Вы не согласны разве со мной?

Иван Митрофанович чуть-чуть отодвинулся: Губонин глубоко положил ногу на ногу, ступню на коленко, и неловко зацепил носком лакированной туфли его брюки.

«Даже не извинился», - подумал Иван Митрофанович.

Губонин, придерживая обеими руками ступню закинутой ноги, мерно раскачивал свой корпус. Голова его была немного откинута назад и глаза устремлены в сторону Теплухина, но не на него, а куда-то ввысь.

Неподалеку раздалась хриплая, кряхтящая трель дергача. От неожиданности оба вздрогнули, и Губонин быстрей обычного сказал:

- Я знаю: вы не откажетесь выполнить нашу просьбу. Тем паче что требуется в конце концов сущая ерунда. Хотите - прямо? Извольте! Вы должны будете поделиться с нами вашими впечатлениями о «делах и днях» небезызвестного вам человека. А может быть, и не одного, а двоих.

- О ком вы говорите? - не без сильного любопытства спросил Иван Митрофанович.

- Одну минуточку, Иван Митрофанович. Что касается первого, то он займет у вас не так уж много времени, ей-богу! Ну, летние месяцы, иногда - в середине года. А второй не столь важен но при известных условиях - любопытен. Ну, теперь изволите догадываться, что я говорю о братьях Карабаевых?

- Они опасны вам? Вы их боитесь? - насмешливо посмотрел на врага Иван Митрофанович: слова Губонина его по-настоящему удивили, и в эту минуту он был занят только мыслью об этом, забыв даже коварный и обидный смысл губонинского предложения.