Михаил Козаков «Крушение империи»

Наступило летнее затишье, и чем не мирны и спокойны прогулки утомленных за год европейцев?.. Французский президент Пуанкаре в сопровождении премьера Вивиани прибыл в Петербург, и почти в то же время, немного раньше, великобританский адмирал Битти пришвартовал свою дружественную эскадру к берегам Невы. Император австрийский поехал в дачный Ишль и вызвал туда же своего министра иностранных дел. Сербский премьер объезжал страну для выборной агитации, а старик главнокомандующий, генерал Путник, лечил, как говорили, свой суставной ревматизм в австрийском курорте.

Полный штиль!

Дипломаты недоумевали, дипломаты возмущались: Извольский - из Парижа, Свербеев - из Берлина, Шебеко - из Вены приехали к себе на родину, в Россию, и вдруг - пожалуйте! Добро, что можно оправдать невольную несвоевременность своего отъезда примером, поданным другими: английский посол уехал из Берлина (куда? - на родину!), французский - из Белграда и хитрый Сан-Джулиано (министр иностранных дел!) - из Рима на курорт Фуиджи.

И вот уж, наконец, и сам творец европейской политической погоды - император Вильгельм - отправился в обычную прогулку, в норвежские Шхеры!

Европа напоминала самоё себя в то воскресенье, в которое согласно военному роману Вильяма Ле-Кё произошла внезапная высадка германцев в Англии, и нельзя было достать ни одного из министров, так как все они были на даче, а воскресенье, как известно, - день неприсутственный…

Так говорили в Санкт-Петербурге дипломаты.

Поздно ночью Фома Асикритов, вооруженный всеми этими сведениями об австрийском коварстве, сообщенными ему в «хорошо осведомленных кругах», возвращался на извозчике в редакцию газеты. Нужно было сдать собранный материал в уже верставшийся номер.

Редакция помещалась на одной из боковых улиц в районе Загородного, а ехал Фома Матвеевич с конца Каменноостровского.