Михаил Козаков «Крушение империи»

Он упорно и долго растирал, сжав пальцы, пойманное так удачно насекомое и, когда раздавил его, нимало не смущаясь и ничуть не брезгуя, показал свой большой палец с пятном от блошиной крови.

- Фи, гадость! - поморщился француз, и его брезгливо растянувшийся рот пополз книзу.

- А если человека так, - ничего?! - неизвестно почему вдруг серьезно и хмуро спросил полковник, отогнув для еще большей выразительности все тот же палец.

Вопрос был прост и неизвестно почему задан, и все потому промолчали. Француз, захватив несессер, побежал мыться: а ведь полчаса назад бегал!.. Возвратился он, однако, быстрей обычного: мыл только руки, как будто не полковник, а он сам запачкал их только что.

В Гомеле накупили последних петербургских и московских газет и журналов, и минут на двадцать наступила в купе тишина. Все четверо углубились в чтение, прерываемое частенько восклицаниями и короткими комментариями то одного, то другого из спутников: в газетах были новости, по-своему интересовавшие каждого из них.

Рескриптом царя был уволен министр иностранных дел Сергей Сазонов, на его место назначался Б.В. Штюрмер.

«Так, так… «ушли» единственного, пожалуй, «европейского» министра, который был приятен стране и союзникам за границей», - Георгий Павлович недовольно покачивал головой.