Михаил Козаков «Крушение империи»

Шли гуськом по узким, занесенным снегом тротуарам, и Федя шагал впереди, занятый своими мыслями. Когда распрощались с доктором, пошли оба Калмыковых рядом. Намело порядочно, - Гриша проверял палкой глубину снежной насыпи, чтобы не попасть в нее ногами.

- Сюда, сюда, - указывал он путь своей палкой.

Она досталась ему после смерти старика Калмыкова, - палка с роговым набалдашником, длинным и горбоносым, как орлиный клюв. Но ее пришлось подпилить, так как Гриша не вышел ростом в отца.

- Зайдем к Семену: у него, наверно, в железку дуются, - предложил он, останавливаясь у крыльца.

Федя не пожелал.

«Что за Сергеев?.. Понятия не имею! - недоумевал он. Да и сергеевское имя и отчество ничего не говорило его памяти. Если бы не подпись Ириши, он склонен был бы думать, что на телеграфе перепутали адрес. И почему Ириша вдруг в Киеве?» - нарастало его удивление.

Укладываясь ко сну, Федя долго еще обдумывал эту телеграмму. Решил: завтра же ответит Ирише и протелеграфирует своей квартирной хозяйке. «Что за Сергеев? И почему она просит за него?» - уже засыпая, не мог он расстаться с этой мыслью.