Михаил Козаков «Крушение империи»

Повернув обратно на Бологое, оба поезда, перейдя на Виндавскую дорогу, спешили к станции Дно, куда направлялся из Могилева генерал Иванов со своим эшелоном. Надо было под его охраной прорваться к Царскому.

А может быть, не в Царское, а в Москву? Ведь Мрозовский говорил, что Москва всегда отстоит?..

Но на станции Дно пришла новая депеша, в которой сообщалось, что генерал Мрозовский арестован, что московский гарнизон целиком на стороне нового правительства, что в первопрестольной нет других войск, кроме народных.

- Ехать в армию, ваше величество! - не советовал, а уже командовал прибывший в поезд генерал Иванов.

- Вы думаете? Дай-то бог… дай-то бог, Николай Иудович. А вы - в Царское… защитите государыню, моих детей.

Огромная, раздвоенная, черно-седая борода генерала со спускавшимися на нее тяжелыми усами оттопырилась кверху, - генерал закинул назад голову и взял по-солдатски под козырек.

Кто-то сказал (царь не сразу узнал голос своего дворцового коменданта):

- Теперь остается одно: открыть минский фронт немцам. Пусть германцы придут для усмирения этой сволочи… Ваше

величество, вспомните Васильчикову. Ей не зря Вильгельм говорил, что воюет не с вами, а с Россией, питающей противодинастические стремления.

- Вряд ли это удобно… вы как думаете?

- Они заберут Россию и потом ее не возвратят! - хрипло дышал адмирал Нилов. - На такое дело я не советчик, ваше величество.