Михаил Козаков «Крушение империи»
- Ввиду того, товарищи, что я принял на себя обязанности министра до получения от вас полномочий, я снимаю с себя звание товарища председателя Совета рабочих депутатов…
- Что правильно - то правильно! - удовлетворенно буркнул матрос, стоявший рядом с Иришей, и хотел было захлопать, но страстный выкрик Керенского остановил его:
- Я вновь готов принять на себя это звание, если вы признаете это нужным!
- Просим! Просим! - раздалось с разных сторон.
- В своей деятельности я должен опираться на волю народа. Я должен иметь в нем могучую поддержку…
И, словно цицероновский полководец, чувствуя, что уже покорил этот народ и его волю, Керенский прокричал в зал:
- Товарищи! Могу ли я верить вам, как самому себе?! - И он, пригнув стриженную ежиком голову, переждал трехминутный шквал рукоплесканий.
Тогда он и сам решил произнести свою обманную клятву эсеровского Цезаря.
Его дрожащие руки отыскали у краев тупенького подбородка загнутые концы высокого крахмального воротничка, - он взялся за эти длинные загнутые языки франтоватого воротничка и в исступлении быстро отодрал их, и вид получился нарочито-демократический.
- Я не могу жить без народа… не могу… - повторял он мистический, страстный полушепот начала своей речи. - И в тот момент, когда вы усомнитесь во мне, - убейте меня! - снова истерически выкрикнул он и развел руками в стороны, вынося вперед узкую грудь, как бы для чьего-то удара в нее.
Он был верен себе - оратор из сословия адвокатов: речь должна увлекать - знал он. «Ut flectat!» - учили классики этого искусства. Не надейтесь вызвать раздражение против вашего противника, говорили они, если вы сами не раздражены. Вы не вызовете к нему ненависти, если сами ее не питаете; сочувствия - если ваши слова, ваша наружность, ваши слезы не проявляют печали; восхищения и преданности - если ваша речь и жесты того не ищут. Нет вещи, хотя бы и легко возгораемой, которая зажигалась бы, однако, без огня, и нет человеческой души настолько впечатлительной, чтобы она могла воспламениться, если ее не поджечь извне страстью.