«На Греческом мы прожили что-то лет двенадцать. Я был совсем маленький, когда умер отец, и Аркадий заменил мне его. Всем, что я имею в жизни, я обязан ему. Он мне дал образование, в институт я поступил, профессию выбрал - все это он. Помогал моей семье, когда было трудно».

А вот что вспоминает о жизни Райкиных на Греческом их соседка - В. Маркова:

«Очень хорошие люди были. Они три комнаты занимали - столовую, спальню и комнату для няньки. Правда, жили здесь от силы четыре месяца в году. А так по гастролям мотались. Артисты к ним приходили: Черкасова я видела, Утесова, Целиковскую. Приходили в основном ночью, после спектакля, и никакого шума, крика не было. Все прилично было.

Добрые они были люди. Неудобно говорить, но Руфь Марковна отдавала моему мужу рубашки и галстуки Аркадия Исааковича. И пес у них был прекрасный - черный пудель Кузя, здоровый такой и умный»…

После войны творческая активность Райкина и его театра не сбавляла своих оборотов. Один за другим на свет появлялись новые спектакли, написанные Владимиром Поляковым: «Приходите, побеседуем» (1946), «Откровенно говоря…», «Любовь и коварство» (1949). Как пишет Е. Уварова:

«Центром каждого спектакля становится большой «фельетонный» монолог. Он может быть «театрализован» («Своими словами», 1945, «Мечты и люди», 1948, и др.), но все чаще Райкин беседует со зрителями как бы от своего собственного лица, размышляя вслух, задавая вопросы, на которые не всегда легко найти ответ; монолог превращался в своеобразный диалог с публикой, насыщенный комическими деталями - подслушанными в жизни словечками, оборотами речи, мимическими зарисовками и т. д. Отдельные фразы Райкина, словечки («авоська» и др.) входили в быт: «как сказал Райкин ».