Сергей Граховский «Рудобельская республика»

А если заметят? Придется драться. Может, кто-то погибнет из этих хлопцев, кого-то ранит. А тут и куска бинта нет. Промашку дали.

Но что это? Над лесом взвился дымок. Он растет и приближается. Задрожали рельсы, послышался приглушенный расстоянием гул. Все без команды взялись за винтовки, карабины и ружья, притаились.

Из лесу медленно выползает что-то неуклюжее и серое. Дым вырывается откуда-то из середины состава и расплывается белым облачком. Впереди движется металлическая платформа с крышкой, будто у гроба. Видны бойницы и еще какие-то отверстия. Через них наверняка смотрят чьи-то глаза.

Поезд остановился за несколько саженей до моста. Он не решается въехать па него. От состава отделилась низенькая черная фигурка, такая черная, что от нее, кажется, остаются темные пятна на снегу. По всему, кочегар. Он подходит к мосту и смотрит вниз.

«Эх, дурачье, опилки не присыпали снегом», — злится Сымон Вежавец. А ему так хотелось, чтоб эти ощетинившиеся железные гробы вместе с мостом полетели в прорву замерзшей реки.

Человек в черном заходит сбоку, спускается по откосу, потом машет рукой и бежит назад к поезду. Из люка первого вагона высовывается конфедератка. Кочегар останавливается, задрав голову, что-то говорит, размахивая руками, и бежит к паровозу. Поезд стоит, словно раздумывая: идти или не идти? Пышет паром — и ни с места.

Из серых стальных вагонов вылезают три легионера с белыми нашивками на воротниках. Держа карабины па-изготовку, они осторожно идут к мосту.

— Эх, влупить бы им, чтоб потроха разлетелись, — шепчет Яков Гошка, сжимая винтовку.

— Не чхни! — зло шипит Соловей.

Легионеры идут осторожно, — видно, чувствуют, что кто-то следит за ними, что на том берегу не так пусто, как кажется. Они наклоняются, осматривают мост, наверняка не. доверяя кочегару. Но никто из них не отваживается спуститься на лед. Они, боязливо оглядываясь и не опуская карабинов, пятятся к поезду, хватаются за поручни и уже из вагона машут машинисту в ту сторону, откуда приехали.