Сергей Граховский «Рудобельская республика»

Анупрей протянул конверт от Мясникова. Каменщиков пробежал записку глазами, прикусил губу, задумался. По его выправке, по манере держаться и говорить Драпеза сразу узнал недавнего офицера. На плечах френча еще не выцвели следы от погон. «Ну, этот найдет причину, чтоб не дать», — подумал Анупрей и неожиданно услышал:

— Хорошо, чем можем, поможем. Завтра утром в шестом пакгаузе вас будет ждать товарищ Васильев. Я ему все передам. Поможем и транспортом. Лишь бы только тихо прошла эта ночь.

Каменщиков подошел к столу, вырвал из блокнота листок и размашисто написал: «Тов. Васильев! Удовлетворите рудобельских партизан согласно разнарядке т. Мясникова», расписался и подал листок Анупрею.

— А пока из моего резерва получите личное оружие. Сколько вас? — Анупрей сказал, что их шестеро. — Значит, шесть винтовок, по сотне патронов и по три гранаты выдаст вам дежурный. Ночевать придется на вокзале. Больше негде.

Драпеза щелкнул стоптанными каблуками, приложил ладонь к шапке. Каменщиков улыбнулся и протянул ему руку:

— Узнаю солдата. Желаю успехов вашим партизанам. Правильно поступаете. Само ничего не приходит.

— Мы и не ждем, товарищ командир. Было б только чем, а мы любому дадим по загривку. Без струмента ж и гниду не убьешь.

Командиры весело захохотали. Анупрей по-военному крутанулся, аж задрожал язычок свечки.

Рудобельцы получали оружие в коридоре. Анупрей передавал его от дежурного хлопцам.

— Хоть за войну и намозолила плечи трехлинейка, а теперь с ней веселей и спокойней, — сказал Звонкович.

Потом все двинулись к вокзалу. Там, как на каждом вокзале военного времени, было людно и шумно.

Рудобельцы примостились возле печи. Под головы положили жесткие торбочки, закутались в кожухи, свитки, зипуны. Утомленные столькими беспокойными и бессонными сутками, они сразу уснули. Ни паровозных гудков, ни грохота дверей, ни разговоров, ни ругани и криков они не слышали.