Сергей Граховский «Рудобельская республика»
загремели взрывы. Похоже было, что в город ворвались красные и они сейчас были на каждой улице, за каждым углом и домом. Паника ширилась. В темноте метались бандиты, бросали награбленное барахло, стаскивая один другого, забивались в вагоны, палили, не глядя куда, лишь бы отогнать помутивший разум страх. Когда поезд тронулся, вслед ему полетели гранаты. Сверкнуло пламя, со свистом брызнули осколки.
Никто не мог понять, как очутились в Гомеле большевики. Пальбу и взрывы в городе услыхали заслоны и начали отходить к железнодорожной ветке на Речицу. Стреляя на ходу, на гомельские улицы хлынули смоленские, бобруйские и брянские отряды. Многие и не догадывались, кто им расчистил дорогу в город, а если бы и знали, сразу не поверили бы, что двадцать семь отважных хлопцев, одетых в свитки и лапти, решили судьбу всей операции.
Мятежники бежали на Речицу и Калинковичи. Не успевшие выскочить из города искали спасения на глухих улицах и в переулках.
Тараевич со своими хлопцами увидел возле казармы четыре орудия в упряжках. Красноармейцы с гранатами на боевом взводе и наганами в руках вскочили во двор. Там было пусто. Они оседлали коней и с грохотом помчали батарею навстречу своим, что наступали на город из Прудка.
Горела башня во дворце князя Паскевича, подожженная снарядами стрекопытовцев. Высоко вздымались клубы дыма, полыхало зловещее багровое пламя. В его зареве люди и лошади казались огненно-красными густыми тенями.
Группа Логвиновича прорвалась в парк. Ноги скользили по перепревшей прошлогодней листве, по лицам хлестали упругие мокрые ветки. Красноармейцы бежали к дворцу, чтобы преградить огню дорогу дальше.
Хлопцы из группы Логвиновича стали гасить пожар на башне дворца. Из соседних домов прибежали люди с ведрами и топорами, откуда-то притащили длиннющий багор, лестницу и пожарную кирку. Пламя понемногу темнело и оседало под дымом, а внизу по булыжнику грохотали двуколки: на берег Сожа пробивались группы мятежников. Над городом стоял гул, продолжалась беспорядочная стрельба, слышались крики.