«Рудобельская республика»

К группе бойцов подбежал седоусый железнодорожник:

— Браточки, моментом — в тюрьму, там убивают товарищей!

Логвинович со взводом красноармейцев темными улицами бросились к тюрьме. Она гудела сотнями голосов. Светились зарешеченные окна. Бойцы прикладами сбили замки и тяжелые засовы. Еле держась на ногах, из камер выходили изувеченные и окровавленные люди.

— Членов ревкома куда-то увезли.

— Наверное, на Полесский вокзал.

— Спасайте их! — обращались к бойцам только что освобожденные заключенные.

Но спасать уже было некого. На Полесском вокзале после нечеловеческих истязаний стрекопытовцы расстреляли Билецкого, Комиссарова, Ланге, Сундукова, Ауэрбаха, Бочкина, Песина и еще нескольких защитников «Савоя». Казненных узнавали только по одежде. Красноармейцы перенесли их в холодный и гулкий вокзал. Поставили почетный караул.

Брянские, бобруйские и могилевские части перехватывали и догоняли рассеянные бандитские группы. Александр Соловей со своими людьми захватил бронепоезд, поставил па паровозе красноармейцев и двинул вслед за мятежниками на Речицу.

При свете туманного, сырого утра бойцы увидели на откосах окровавленные трупы нагих и изувеченных людей — на спинах вырезаны пятиконечные звезды, повыколоты глаза, навылет пробиты штыками груди. Мятежники на ходу сбрасывали несчастных с поезда. Это был жуткий кровавый шлях. Многие молодые красноармейцы, не стыдясь командиров, утирали слезы, до крови закусывали губы.

— Что они натворили! Смерть этим выродкам! Живьем шкуру с них драть надо!

Соловей молчал, только перекатывались под кожей тугие желваки, и казнил себя, что в гибели этих несчастных безвестных бойцов есть и их вина — где-то проволынили. Если бы не возились с тем ротным, а прорвались в город сразу, живы были бы и ревкомовцы и эти мученики. Не терпелось скорее нагнать мятежников и воздать нм сполна, найти зачинщиков и спросить за все. Но кто они, зачинщики? Стрекопытов? Вряд ли у него хватило

186