Сергей Граховский «Рудобельская республика»

венгерские, белорусские и польские. С латышами Соловей разговаривал на языке матери, с белорусами — на отцовском, польский малость помнил с детства от шляхтюков. Труднее было с венграми. Они хорошо понимали команду, знали, что делать, когда им что-нибудь поручают, а вот побеседовать, что называется по душам, командир с ними не мог. А как же командовать, когда не знаешь, чем жив боец, что у него на сердце, от чего грустит или радуется. Соловей часто ездил в Смоленск в штаб Западного фронта и в Упрформ, настаивал, чтобы батальон скорее направляли в бой, доказывал, что нельзя в такое время отсиживаться в Сычевке.

— Не торопитесь, товарищ Соловей, — останавливали его в Управлении формирования, — на ваш век еще войны хватит, вы себя еще покажете.

— Я ж не клоун, чтоб себя показывать. Я большевик, и совесть мне не позволяет палить по мишеням и сенники штыками потрошить, когда наши люди гибнут.

— Скажу по секрету, — говорил начальник Управления, лысоватый мужчина с выправкой и манерами бывшего офицера, — мы формируем полк красных коммунаров. Он отправится на борьбу с белолатышами. Именно ваши стрелки и будут освобождать родную землю. Командиром полка назначен ваш земляк, Иван Варфоломеевич Царюк. Вот так, Александр Романович. — Начальник приветливо улыбнулся и встал. — Зайдите в штаб фронта и получите приказ о переводе в Смоленск.

Через два дня интернациональный батальон влился в полк красных коммунаров. Всегда подтянутый, Соловей сейчас был настроен особенно по-деловому, работал энергично и увлеченно. Подолгу занимался с ротными командирами, часто заходил в латышскую роту, расспрашивал, кто откуда родом, подробно беседовал с латгальцами, определял по карте маршрут на Двинск, Люцин и Режицу, записывал латышские названия деревень и хуторов. Встречаясь с бойцами, Соловей присматривался, кто как одет и обут.

По темным улицам Смоленска завывала вьюга, сдувала с пригорков сыпучий снег, грохотала жестью крыш, гудела в зубцах кремлевской стены. В такую стужу разутый солдат много не навоюет. Это беспокоило Соловья. Он пришел к командиру полка и доложил, что его батальону необходимо восемьдесят шесть пар сапог.