Прошлое замелькало в его памяти отдельными обрывистыми картинками, какой-то бессмысленный, на первый взгляд, калейдоскоп, нагромождение лиц, обрывки разговоров, чьи-то врезавшиеся в память выразительные фразы… институтская аудитория… актовый зал, до отказа забитый студентами… комната общежития с непременным атрибутом того времени - портретом Хемингуэя в свитере грубой вязки на стене… или Феллини… или фотографией Моники Витти… или Марчелло Мастрояни из «Сладкой жизни»… Этот калейдоскоп картинок и лиц начал раздражать. Виктор поморщился и снова отхлебнул пива, затянулся сигаретой… Да-а, молодые мы были, молодые и дурные…

Резко зазвонил телефон, и Виктор направился к письменному столу у окна, заваленному бумагами и фотографиями, взял трубку.

- Ты смотришь? - спросил мужской голос.

- Смотрю, смотрю… - раздраженно ответил Виктор.

- Она так изменилась! Я сначала даже не узнал. Подтяжку, что ли, сделала? Разрез глаз не тот и подбородок… Наверняка сделала подтяжку.

- Все может быть… А в общем, как была дура, так и осталась…

- А красивая какая была, помнишь? - продолжал мужской голос. - Отпад баба!

- То-то и оно, что была, - зло усмехнулся Виктор. - В молодости любая выдра кажется Брижит Бардо.

- Не-е, брось… - не согласился голос в телефонной трубке. - Она была, что надо… Высший класс… И сейчас, старик, ты не прав. Кое-что осталось! - голос в трубке повеселел, - Надо будет повидать ее, ты не хочешь? Она в «Национале» остановилась.

- Да ну ее к черту! - неожиданно рассвирепел Виктор и даже поперхнулся дымом, закашлялся. - О чем с ней говорить? Будет лапшу на уши вешать, какая у нее шикарная вилла и какой роскошный автомобиль. Я этих «бывших» уже столько наслушался - тошнит.

- Ну ты зря так, зря, повидаться надо, - уже с меньшей настойчивостью продолжал мужской голос в трубке. - Все же есть, что вспомнить… сколько всего было, а? - игривые нотки прозвучали в голосе мужчины.