такого особенного им не открылось, а все их глубокомысленные рассуждения и философствования о прошлом и будущем, о путях, которыми пойдет Россия, Советский Союз, все наше пестрое, многослойное и многонациональное общество, так и останутся досужими рассуждениями и философствованиями, не имеющими к реальной жизни никакого отношения, а уж тем более - не дано им было увидеть, какими же путями пойдет дальше Россия, какие еще испытания выпадут на ее долю и какая жизнь ждет истерзанный, униженный народ…
Стали приезжать из разных заграниц те, кому удалось в свое время избежать репрессий и лагерей, кто успел уехать в заморские страны и жил там, как выяснялось, совсем даже неплохо, уютно и сытно, и вот они, избежавшие страданий, дружным хором стали наставлять и поучать тех, кто здесь жил и бедствовал, как надо дальше жить России и всему народу, что надо делать в первую очередь, а что во вторую, какую веру исповедовать, какому богу молиться. И тут же началось сведение личных счетов, кто на кого «стучал» в те времена, кто кого «подсиживал», кто «лизал» начальству задницу, а кто, дескать, был непоколебим, как морской утес, в который бьются свирепые морские волны, и все эти газетные и журнальные перебранки очень скоро стали походить на обычную кухонную свару, доходившую до кровавых безумных драк. Потом уже позабыли из-за чего, собственно, дерутся, кто кого несправедливо обидел, а дерутся просто из-за процесса, из-за самой драки, а может, и ради удовольствия подраться. И в этих драках- перебранках многие и позабыли про народ, про Россию, про ее пути-дороги… «Паны дерутся – у холопов чубы трещат… » Но Виктор понял еще, что и народу, в общем-то, глубоко наплевать на всех этих радетелей-защитников. Каждый - сам по себе. Вот тебе и правда, Витюша, вот и все тайное откровение…
Марина усадила Катю и Виктора за стол, налила в чашки крепкого чаю, сбивчиво рассказывала о себе, об Антонине Акимовне, о том, что у нее - двое детей, они сейчас в школе, что муж работает токарем на «Красном пролетарии», что жить тяжело, зарплаты не хватает и прочее в том же духе. Потом она спросила про Ольгу Александровну, как ее здоровье, как она поживает?