…- Кэт, прости, что я спрашиваю об этом, но все же… интересно: у твоей матери много драгоценностей? ты как-то говорила об этом… Ты слышишь меня, Кэт?

- Слышу… - сонным голосом отвечала Катя.

Они лежали в постели, и Катя уже засыпала. Они ездили в гости к матери Джека, веселились там допоздна и теперь Катины глаза слипались.

- А она не могла бы привезти их сюда. Кэт? - с мягкой настойчивостью спрашивал Джек. - ТЫ слышишь меня?

- Куда сюда? - так же сонно спросила Катя.

- Ну сюда, в Штаты. Зачем они ей там? Еще украсть могут…

- Ты что, Джек? Ее ведь на таможне схватят, - Катя проснулась, сладко зевнула, обняла лежащего рядом мужа, чмокнула его в щеку. - Давай спать… Я умираю, хочу спать…

- Можно было бы все устроить так, что таможня об этих драгоценностях и не узнала, - сказал Джек, кончиками пальцев погладил Катю по щеке, тоже поцеловал.

- Да зачем они тебе, Джек?

- Есть возможность начать свое дело. Очень выгодное дело, Кэт. Через год мы смогли бы здорово разбогатеть. Но у меня сейчас нет денег, чтобы это дело начать… Мы могли бы заложить эти бриллианты в банк… или продать… Да зачем они ей, в конце концов? Это же капитал, Кэт, он должен работать, приносить доходы…

- Я же объяснила тебе - на таможне у нее все отнимут. И будет страшный скандал! Да еще посадить в тюрьму могут…

- А я сказал тебе, можно помочь ей… обойтись без таможни…

- Ты что, Джек! Она такая законопослушная, она же всего боится. Она умрет от ужаса, если ее обвинят в контрабанде. Да и не согласится никогда на это: я ее, слава Богу, знаю. Сколько времени?

Четыре утра? О, Господи, Джек, у тебя нет совести, я спать хочу, умираю, а ты пристаешь с какими-то глупыми разговорами. И тебе вставать завтра рано… Спи, миленький, спи… - и она потянулась к нему, снова поцеловала, потом повернулась на другой бок и мгновенно заснула…