- Извини, Леша, тороплюсь. Увидимся… - и зашагал к своей машине, стоявшей в шеренге других.
- Увидимся… - пробормотал Алешка Тягунов, глядя ему вслед.
Виктор выехал со студии и первым делом завернул в гастроном, где был винный отдел. Но к его разочарованию в винном отделе кроме водки ничего не было, причем водка какого-то отвратительного вида с бледно-зелеными этикетками, с жестяными крышками-«бескозырками». Виктор поехал в ресторан Дома кино и там взял две бутылки хорошего армянского коньяка. Потом он долго листал записную книжку, отыскивая адрес Фельдинера-инженера - столько лет у него не был, что успел прочно забыть. Вся беда была в том, что телефоны и адреса в этой книжке были записаны не по алфавиту, а вразброд, и потому найти в пухлой затрепанной записной книжке нужный телефон или адрес было занятием весьма мучительным да еще и почти безнадежным. Виктор листал книжку, сидя в машине, не мог найти адрес Фельдинера-инженера и медленно закипал от злости. Через секунду он швырнул книжку на сиденье рядом и поехал почти наугад, с трудом припоминая переулок на Арбате, где по его предположениям должен был жить Фельдинер-инженер. Если не переехал. Вполне мог жениться и переехать жить к жене. Да нет, вряд ли, старух своих Фельдинер бросить не мог. А если они умерли? Тоже вполне может быть, они и в те времена на ладан дышали, старые революционерки…
К своему удивлению, Виктор, хотя и не мог вспомнить адрес, безошибочно приехал на Арбат и почти сразу нашел тот самый переулок - какой- то внутренний компас прошлого вел его. Вот и этот дом и подъезд, кажется, второй слева… этаж - третий… Виктор невольно улыбнулся - все же прошлое живет в человеке само по себе, и вдруг просыпается и ведет тебя старыми дорогами. Кажется, не помнишь ничего, все вытерлось из памяти - ан нет, с закрытыми глазами пришел… Виктор вдруг вспомнил, как увидел в Чернобыле через год после катастрофы прилетевших к своим гнездам слепых аистов. Они ослепли в момент выброса из реактора - сетчатка глаз у птиц была уничтожена в одну секунду, и вот через год слепые птицы, ведомые внутренним компасом, вернулись на родину.