- Скгойтесь, мегегы геволюционные!

- Кончай ты террор наводить… - поморщился Виктор. - Что за скандальная натура?

- Они тебя замучают до смегти жалобами и вопгосами, Витя! Начнут говогить, что эта дугацкая пегестгойка ни к чему хогошему не пгиведет. Я этого уже вот так наслушался, - Фельдинер чиркнул себя ладонью по горлу и спросил: - Когда ты хочешь меня снимать?

- Через пару-тройку дней. Завтра приедешь на студию - порепетируем.

- Кто пагтнегша? - уже деловито спрашивал Фельдинер.

- Одна женщина. Не актриса тоже, но… весьма художественная натура. Она теперь в Америке живет…

- Кто такая? Я ее знаю?

- Ты ее знал… в былые времена, - усмехнулся Виктор. - Дочка певицы Ольги Александровны… которую убили… не помнишь?

- Теггогистка! - восхищенно воскликнул Фельдинер. - Камнями швыгялась в свою собственную машину - газве такое забудешь?

- Она, в общем-то, в нас швырялась, а не в свою машину, - улыбнулся Виктор. - Просто мы сидели в ее машине…

- Да какая газница, Витя? Где ты сейчас найдешь телку, котогая от гевности будет гнаться за машиной и швыгять в нее булыганами? Абсугд! О-о, до сих пог помню ее тиггиные глазищи! Гогели адовым огнем! Что она с нами сделала бы, если бы догнала?! - Фельдинер взял бутылку, налил в рюмки. - А почему она тепегь живет в Амегике? Вышла замуж за богатенького амегиканского Бугатино, угадал?

- Как всегда… - с улыбкой отвечал Виктор.

- Жаль, жаль… - покачал головой Фельдинер.

- Чего тебе жаль, жидовская твоя морда? - шутливо спросил Виктор.

- Жаль, что такая гевнивая тиггица оказалась в гезультате заугядной мещанкой.

- А вот тут ты, милый мой, ошибаешься. Она вышла по любви…