- Знаю… - вздохнула Катя. - Что поделаешь… Другого выхода у меня нет. Остается только надеяться, что фильм окупит все затраты… - она с улыбкой взглянула на него. - А может, еще и прибыль принесет, а?

- Чудеса на свете еще случаются… - пожал плечами Виктор.

Очередь двигалась медленно, а потом и вовсе встала. Таможенники шмонали какого-то араба. Багажа у него было несколько чемоданов, и в них усердно рылись, извлекали какие-то предметы, откладывали в сторону. Араб нервничал, глядя, как совещаются таможенники, рассматривая старинной работы серебряные и позолоченные кубки, блюда и кувшины. Наконец, все чемоданы араба отставили в сторону, а его самого пригласили пройти куда-то вглубь таможенного отсека, где в стене была видна высокая коричневая дверь. Араб стал что-то громко говорить на своем языке, часто вставляя ломанные русские слова, но все же пошел туда, куда указали ему таможенники, утирая взмокшее лицо большим зеленым платком. На контроле остался еще один таможенник, и очередь медленно стала двигаться. И чем ближе они подходили в таможенному турникету, тем больше Катя начинала нервничать. Виктор наблюдал за ней, потом сказал:

- Ты так психуешь, словно везешь наркотики.

- Действительно… - смутилась Катя. - Кажется, целую вечность не была дома… Глаза закрою и вижу Ваню… А ведь еще так долго лететь в самолете - одиннадцать часов, кошмар…

- Ничего, Катюша, ты больше терпела…

- Что ты собираешься делать эти пять дней? - повеселевшим голосом спросила Катя.

- Буду монтировать… пробовать разные варианты, - ответил Виктор. - Там работы невпроворот… И еще буду с нетерпением ждать. Ты уж не забывай об этом… там, в Америке… - он чуть улыбнулся.