«Врачеватель. Олигархическая сказка»

Глядя поверх Жениной головы он произнес стальным, не терпящим возражения тоном, расплющивая каждую букву, будто молотом по наковальне:

- Женя, ты никуда отсюда не уйдешь. Ты должна оставаться здесь, пока я не вернусь.

Наконец отпустив затекшие кисти ее рук, он, словно одержимый, рванул из кабинета и, выбежав в коридор, стремглав понесся вниз по лестнице, по пути срывая, будто перья, висевшие на стенах огнетушители.

Эмоции оставили Евгению Андреевну. Не в силах стоять на ногах, она опустилась на пол отремонтированного кабинета, тишину которого нарушали лишь протяжные стоны, рвавшиеся из глубины ее терзаемой души.

 

Взрыв был такой силы, что практически в клочья разнес крепкий кузов джипа, покорежив с десяток рядом стоявших автомобилей. ФСБ, МЧС, милиция - все оперативно прибыли на место, оцепив квартал. Только спасать уже было некого. По обеим сторонам тротуара на расстоянии пятнадцати-двадцати метров прошитые осколками, как решето, лежали две жертвы разыгравшейся трагедии. Их накрыли чем-то матерчатым, и было трудно понять, какого они пола и возраста.

Застыв как изваяние. Остроголов стоял и смотрел на еще дымившиеся искореженные останки кузова. Он снова ясно и отчетливо услышал за спиной у самого уха все тот же до боли знакомый ему голос: «Остроголов - ты прах и тлен. Из-за тебя погибли люди, на которых не было вины».

Движением мангуста Пал Палыч мертвой хваткой сковал локти человека, оказавшегося у него за спиной. Взглядом, способным пробуравить землю, он смотрел ему в глаза:

- Что ты сейчас сказал, майор? Повтори.

- А-а-ай! Что вы делаете?! Боже, идиот! Вы же своими пальцами разрежете мне руки! Мне больно! Помогите!

- Что ты сейчас сказал, майор?

- Да я молчал! Сука! А-а-ай, пусти! Больно!

198

Система Orphus

«Врачеватель. Олигархическая сказка»