Глава вторая

Время было обеденное. Где-то в районе Малой Бронной, в тихом уютном ресторанчике за угловым столиком, оттененным легкой перегородкой, неприметно расположились две женщины: Нина Сергеевна, естественно, не выпускавшая изо рта длинную дымившуюся сигарету, и Евгения Андреевна, пребывавшая в этот момент явно не в приподнятом настроении.

- Так, Женька, ну хватит тебе нюни-то распускать. Прям как баба, честное слово! - чтобы не дымить собеседнице в лицо и не вертеть при этом головой, Нина Сергеевна изящной струйкой выпускала сигаретный дым в сторону через уголки ярко накрашенных губ. - По себе знаю: стоит женщине влюбиться по-настоящему - она моментально становится бабой. Знаешь, эти чувства ни к чему хорошему не приводят. Все, как правило, заканчивается мудовыми рыданиями, а толку никакого… Чего коньяк не пьешь?

- Ой, Сергеевна, да не хочу я что-то. Прости, ну не лезет в меня этот коньяк. Тошно мне все! Понимаешь, руки опустились. Я места себе не нахожу. К тому же мне еще в контору надо: там работы завались… Ай, и машину я отпустила… У Мишки жена должна вот-вот родить, ну он меня и попросил, чтобы я его…

- Что? - Нина Сергеевна возмущенно нахмурила брови. - Какая работа? Да пошла она в жопу, работа эта. Имеем полное право на отдых. Ясно? Достаточно того, что я из этого Баторинска не вылезаю неделями… И на тебе, смотрю, вон совсем лица нет.

- Это не из-за работы.

- Да уж понимаю. Не дура… Так, роднуля моя, давай-ка все-таки выпьем. Для расширения, так сказать, наших сугубо женских гормонов… Ой, Господи!.. Сосудов!

Евгения Андреевна улыбнулась, и «под это дело» они все же выпили.

- То, что Остроголов тебя бросил, - Нина Сергеевна затянулась сигаретой, - это я уже поняла. Но чем мотивировал? Причина-то должна быть? Я, слава Богу, Пашку почти сорок лет знаю. И чтобы вот так, без объяснений - не в его натуре. Ну, естественно, проституток из бани я в расчет не беру. Это и ежу понятно… Что говорит-то?