Но от всех фронтовых передряг не убережешься. Искупался в ледяной воде - нажил неизлечимый полиартрит…

Научившись трезво оценивать обстановку, Рыбаков не сомневался в послевоенном «закруте» и менее всего мечтал о заполнении «личного листка по учету кадров». (Существовало несколько разновидностей этого документа. Имелся и особый - с деликатными вопросами насчет места захоронения родителей.)

Демобилизовавшись, Анатолий Наумович по возможности подыскивал труд, не сопряженный с заполнением «листка». И нашел. Начав «Кортиком», написал еще несколько популярных детских книг. А спустя десять лет после войны завершил близкий ему по материалу, по ситуациям роман «Водители». За него удостоился Сталинской премии. Человек, чье имя носила эта премия, при обсуждении кандидатур поинтересовался - так, на всякий случай, - не состоял ли автор романа в троцкистской оппозиции. Ко всему готовый А. Фадеев заверил: не только в оппозиции, он и в партии никогда не состоял. Вождь удовлетворенно кивнул и затянулся трубкой.

Должен признаться: в те годы, еще служа в армии, я и в глаза не видал детских книжек Рыбакова. Не брал их в руки и позже, когда он, по праву дружбы, требовал прочтения.

«Водителей» же, едва они появились, осилил без труда. Роман был не хуже, а, быть может, лучше других, отмеченных высокой премией, означавшей, что автор не просто принадлежит к писательскому сообществу, но составляет ту его ценную часть, которая пользуется особым доверием и высоким покровительством. Это выражалось вполне материально: гонорары, жилье в Москве, дача в Переделкине.

2