Послесловие к “Детям Арбата” вызывало в свое время смущенное недоумение: зачем забегать вперед, зачем описывать лето 1944 года, встречу генерала Максима Костина с майором Александром Панкратовым, зачем говорить о далеких перспективах? Тогда Анатолий Рыбаков писал: “…если отпустит мне судьба еще несколько лет, я надеюсь довести повествование до 1956 года, до Двадцатого съезда, когда были возвращены к жизни тысячи ни в чем не повинных людей и вернули честные имена тем, кого возвратить к жизни уже было нельзя”.

Все получилось не так. Радикально не так. Главные герои рыбаковской трилогии погибают за тринадцать лет до ХХ съезда, за год до описанной в первом романе братской встречи бывшего ссыльного с успешливым и порядочным одноклассником. Встреча Панкратова с Костиным состоялась и в новом романе, но упоминается она бегло, в разговоре генерала с Варей. Дальше, разыскивая свою вечную возлюбленную (найдет он ее умирающей, тут же найдет и свою смерть), Саша заезжает к Костину: деловой товарищеский разговор на полстраницы, никаких психологических сложностей, никакой особенной человеческой связи. Не до того. Костин - Варе: “Гвардии инженер-майор, служит в автоуправлении нашего фронта. Как я понимаю, где трудно, туда его. Саша - сильный работник, опытный, умеет доводить дело до конца”. Мы знаем: умеет, роту из окружения вывел, к счастью не расстрелян проворным особистом. Жуков (еще не маршал) - Костину, после разговора о мешающем воевать костинском замполите: “Задиристые вы! Попался мне в прошлом году тоже один такой, твоих лет, наверно. Рядовой шофер. Тоже свое гнул. Я его расстрелять собирался, а потом вместо расстрела звание ему присвоил”. Максим угадывает Сашу и объясняет: “ - Друг детства, в одном доме выросли, на одной парте в школе сидели… Только вот судьба…

1