Анатолий Рыбаков «Выстрел»

- Шансы… - Юра презрительно скривил губы. - Аскет, как все они… "Любовь возможна только на общей идейной основе". Какая же может быть общая идейная основа с циркачкой? Она даже не комсомолка.

- Но ты сам сказал, что он в нее влюблен.

- Тайком, вопреки собственным убеждениям.

- Да, мой друг, - сказал Валентин Валентинович, - я уже имел случай тебе говорить: папиросы "Ира" не все, что осталось от старого мира. Остались страсти человеческие… - Он поднял палец. - Извечные, непреходящие страсти; важно не быть их рабом… Я должен работать, должен делать свое будущее, но и мне хочется спокойствия, уюта, заботливой женской руки. С тринадцати лет я зарабатываю свой кусок хлеба, я пережил мировую войну, гражданскую, потерял родителей, меня швыряло, как щепку, я устал. Но, - он развел руками, - в этой семье несколько поколений носили форменные инженерные фуражки. А я? Я простой агентик. У меня даже нет родословной. У лошадей есть родословная, а у меня нет. Какая родословная может быть у агентика? Он возникает из ничего, снабжает! Разве порядочные родители отдадут свою дочь человеку, возникшему из ничего?

Юра пожал плечами:

- Родители? Кто с этим считается?

- Я считаюсь! - воскликнул Валентин Валентинович. - Я в этом смысле консерватор. Я хочу не семейных раздоров, а семейного согласия.

- Ольга Дмитриевна к вам благосклонна, мне кажется, благодарна за тот случай во дворе, - сказал Юра, - она добрая и делит людей только на хороших и плохих. Середины нет. Вас она наверняка относит к хорошим.

- Она - возможно. А Николай Львович?

- Да, перед ним как-то робеешь, и все равно Ольга Дмитриевна главная. А Люда еще главнее.