Наташа и тут промолчала.

Она была в темном демисезонном пальто, в беретике, в темных туфельках. Стройная, смугленькая девчонка, к сердцу которой я так и не нашел дороги. Стоишь перед ней, чувствуешь другой, чужой и чуждый тебе мир. И не понимаешь, почему это происходит.

- Чего ты на меня дуешься? - спросил я.

- Я? С чего ты взял?

- Я же не слепой.

Она пожала плечами:

- Я отношусь к тебе, как ко всем.

Она честно сказала, спасибо! Она относится ко мне, как ко всем, то есть никак. А я отношусь к ней не так, как ко всем. В этом разница.

Но развивать эту мысль значило настаивать на том, чтобы она относилась ко мне, как я отношусь к ней. Конечно, любовь должна быть настойчивой, ее нужно добиваться, надо завоевывать женское сердце. Но я не знал, как это делается. Есть такие упорные, настырные ребята, ухаживают, добиваются, даже женятся в конце концов. Но я думаю, что в итоге ничего хорошего из этого не может получиться. Если сразу не возникла обоюдная симпатия, то она уже не возникнет, как ни старайся.

- Кстати, - сказал я, - у меня есть список солдат.

Она не поняла:

- Каких солдат?

- Ну, тех пяти, что на фотографии.

- Да? - оживилась она. - Как это тебе удалось?

Она способна на эмоции! Только не в связи со мной.

- Удалось! Тридцать тысяч курьеров доставили.

- Покажи.

Я показал ей список солдат.

- Отдай его в школу, - сказала она, - ребята этим будут заниматься.

- А ты не будешь?