- Есть вопросы к Владимиру Ивановичу, - спросил Лапин.

- Э-э, - зашепелявил Аврорин, обдергивая на себе узковатую спортивную курточку. - Владимир Иванович, меня интересует качество хлорина. Помните, была претензия Клинского завода?

Качество хлорина не интересовало никого, в том числе и самого Аврорина.

- Не помню, - ответил Миронов небрежно.

- Есть еще вопросы к Владимиру Ивановичу? - спросил Лапин.

- У меня у самого есть вопрос, - сказал Миронов, - что все это значит?

- Ровно ничего, - засмеялся Лапин, - есть заявления, их надо разобрать. Сами посудите: не можем мы их выбросить в корзину.

Лапин протянул руку к тому месту, где у его стола стояла корзинка для бумаг. Но возле этого стола корзинки не было. Лапин убрал руку.

- И теперь последнее, Владимир Иванович, - продолжал Лапин, - вопрос малоприятный для всех нас. Колчин. Надеюсь, у вас с ним были нормальные отношения?

- Как вам сказать… Он отстал, не знал новой аппаратуры. В обычный производственный цех с уже налаженными процессами он еще годился, старые аппараты знал кое-как. Но на опытных установках, на новом оборудовании был не на месте. А ведь старший механик цеха! Молодые слесаря знали больше, чем он. Я предложил ему перейти в технический архив, оклад тот же, до пенсии ему оставался год. Он отказался. Я не настаивал.

Лапин нахмурился: этого обстоятельства он не знал. Неожиданное обстоятельство. И по-видимому, не только для него, вон даже Аврорин с Черноконем переглянулись, невозмутимый Ангелюк и тот заерзал на стуле. Дело серьезнее, чем он думал! И зачем Миронов вспомнил про этот перевод, кто его тянул за язык? Лезет на рожон!

- Когда это было?

- Месяца два назад, точно не помню. Ангелюк, наверное, лучше помнит.

- А я здесь при чем? - спросил Ангелюк.

- Ты же мне предложил эту перестановку,

- Не помню.

Миронов насмешливо кивнул в сторону Ангелюка:

- Память ему вдруг отшибло.

- Заявляю ответственно, - объявил Ангелюк, - ни про какой перевод Колчина я не знаю. Первый раз слышу. И теперь все ясно.

- Что тебе ясно? - спросил Миронов.