Через несколько дней в приказе по заводоуправлению в длинном списке зачисленных, перемещенных, уволенных появилась фамилия Колчина, назначенного на должность инженера по оборудованию.

Вечером жена Колчина что-то там передала Клавдии… Люди торговые, у них свои расчеты. Ангелюк этих расчетов не касается. Но зря люди не благодарят, Они и за дело не благодарят, гады!

Ангелюк запросил учреждения, в которых работал Колчин. Почти все они оказались реорганизованными, переформированными, упраздненными, слитыми с другими или разделенными на несколько. Но Ангелюк был далек от теории - Ангелюк был практик. В некотором роде он был даже гениален, ибо освобождал человеческую жизнь от всякой сложности. Труднопроверяемая биография заметает следы. Заметай, друг, заметай!

Вызвал он Колчина через полгода, накануне октябрьских праздников. Все веселятся, а ты посиди, подумай, пораскинь мозгами…

- Товарищ Ангелюк занят, - объявила Колчину секретарша.

Иногда она уходила в кабинет, плотно прикрывая за собой обитую клеенкой дверь. Вызывал ее Ангелюк ударами кулака в стену. В душе был демократ и звонком не пользовался.

Ангелюк продержал Колчина в приемной всего каких-нибудь два часа. Манежить тоже надо умеючи, перебирать нельзя.

Теплый, солнечный осенний день располагал к благодушию. Замечательная нынче осень, просто лето… Надо и о погоде поговорить.

Наконец Ангелюк положил ладонь на папку с делом Колчина:

- Надо уточнить данные. Поступили сведения.

Неожиданный переход от благодушного тона к казенному был испытанным приемом Ангелюка. Надо огорошить, огорошить надо!

- Какие сведения?

- Вы не знаете?

- Выдайте мне трудовую книжку, и я уеду, - сказал Колчин.

Ангелюк насупился:

- Без приказа об увольнении? На преступление меня толкаете?