- Разрешите идти, товарищ военинженер?

- Идите!

Овсянников бросил ладонь к козырьку фуражки, четко повернулся кругом, вышел.

- Он у тебя не командир, а вроде ординарца, - сказал Руночкин.

- Просто милый парень. Дима, ты мне разрешишь позвонить?

- Ради Бога! - Руночкин подвинул к Саше аппарат.

Саша позвонил маме, сказал, что уже в Москве, скоро освободится и приедет.

- Ей богу, Сашка, до сих пор не могу поверить. Твой воентехник положил передо мной ваши командировочные, вижу - Панкратов А.П., не обратил внимания, тут сотни людей проходят, а потом что-то толкнуло… Панкратов А. Может быть, Александр? Вдруг?! Давай, говорю, сюда своего Панкратова… И вот ты здесь! Я не ожидал такой встречи, честно говорю, думал, сгинул Саша, пропал, как другие пропали. Я ведь заходил к твоей матери, сказала, в Бутырке сидишь, а потом, после института, загнали меня на периферию, потерял я твой след.

- О том, что ты заходил к моей матери, она мне сказала на свидании в тюрьме. Ты был единственный, кто зашел. Спасибо тебе.

Руночкин махнул рукой, отвел глаза.

- Ладно, Саша, чего там… Расскажи о себе.

- О себе? Что сказать? Отбыл три года ссылки в Сибири, на Ангаре. Потом получил минус - не имею права жить в больших городах. Выручила война. Теперь я солдат, такой, как все.

- Но почему рядовой?

- Меня в институте не успели аттестовать, арестовали.

Руночкин покачал головой.

- Что наделали, сволочи! В нашем институте почти половину под метелку.

- Я об этом кое-что знаю…

- Вот Гитлер и очутился в Смоленске, - злобно сказал Руночкин и махнул рукой. - Не будем сейчас об этом говорить! Слава Богу, ты хоть живой остался! Но рядовой?! Вот что, я тебя сюда перетащу.

- Как так?

- Очень просто. Через Главное управление пошлем вызов в батальон: такого-то немедленно командировать в наше распоряжение.

- И что я буду делать?

- Что хочешь - бригадир, начальник цеха, вот ремпоезд будем оборудовать. - Он показал в окно. - Видишь, тут и железнодорожная ветка есть. Присвоим звание, будешь пока в Москве жить, а там как война повернется.

- Спасибо, Дима, но это не для меня. Присвоить звание? Надо заполнить анкету, указать судимость.

- Сашка, о чем ты говоришь? Теперь только дураки пишут правду в анкетах. Кто проверяет? Проверяльщики попрятались по углам.

- И в Москве слишком много знакомых. Не хочу ходить с оглядкой. Четыре года ходил. Надоело! Теперь все! Война, фронт, нет вопросов!