Жуков с удовольствием смотрел на него: молодой, широкоплечий, лицо открытое, таких командиров солдаты любят, видно, что свой, из крестьян.

- Рассказывай, что у тебя приключилось в дивизии.

- У меня в дивизии? Ничего. Все в порядке.

- Ладно, ладно, правду говори. О чем генералу докладывал?

Максим помолчал, потом сказал:

- Я ему, товарищ генерал армии, ни о чем не докладывал. Возможно, ему жаловались на меня - не сработался с замполитом. По любому поводу конфликт. Последний - из-за одного командира роты, он ударил красноармейца по лицу, и я его отстранил от должности. А замполит: «Почему без моего ведома, комроты - коммунист, политически выдержан, морально устойчив». Ну, и так далее, в таком роде. И, конечно, рапорт в политотдел армии.

- А может, за дело ударил? Может, довели его?

- Разве можно бить бойца Красной Армии? Судить, разжаловать, если виноват. Но бить, оскорблять, унижать человеческое достоинство не имеет права.

- Меня в солдатах, знаешь, как вахмистр нагайкой охаживал, я в кавалерии тогда служил.

- То царская армия, товарищ генерал…

- И когда у скорняка в мальчиках, такие плюхи хозяин отвешивал.

Максим старался говорить возможно мягче:

- Я в своей дивизии рукоприкладства позволить не могу. Это у румын солдат порют, поэтому они так воюют, а мы Красная Армия, и каждый ее боец должен себя уважать, и командир обязан его уважать.

- Какую лекцию мне загнул! - усмехнулся Жуков. - А я ведь в Красной Армии со дня ее создания и в партии с девятнадцатого. А ты с какого года в партии?

- В партии с тридцать четвертого, в комсомоле с двадцать пятого.

С двадцать пятого в комсомоле… Что-то это напомнило Жукову… Да, того шофера в Старожилове…

- Задиристые вы! Попался мне в прошлом году тоже один такой, твоих лет, наверно. Рядовой шифер. Тоже свое гнул. Я его расстрелять собрался, а потом вместо расстрела звание ему присвоил. Инженер к тому же.

Рядовой шофер, инженер, его ровесник…

Максим встал.

- Товарищ генерал армии, разрешите обратиться с вопросом?

- Спрашивай, пожалуйста.

- Вы не помните его фамилию?

- Фамилию… Не помню.

- Панкратов?

- Вот именно, Панкратов… А ты чего взволновался, знал его, что ли?

- Друг детства, в одном доме выросли, на одной парте в школе сидели… Только вот судьба…

Жуков оборвал его:

- Судьба теперь у всех одинаковая, воевать надо. Понятно?

- Понятно, товарищ генерал!

Все ясно: о таких судьбах говорить не хочет.

Жуков уткнулся в карту, не поднимая головы, сказал:

- Твоего замполита заменят. Только поладишь ли ты с новым? Сам смотри.