31

Третьего сентября Жуков получил от Сталина телеграмму с требованием: «Немедленно ударить по противнику, промедление равносильно преступлению». На следующий день Сталин позвонил Маленкову, проверил, как выполняется его распоряжение. Маленков в военном деле ничего не смыслил, был сталинским контролером при Жукове, разволновался, услышав в голосе Сталина гневные ноты.

- Ситуация крайне тяжелая, товарищ Сталин. Немецкие бомбардировщики совершают до двух тысяч самолето-вылетов в день. Войска уже несколько раз поднимались в атаку, но результата нет.

Недовольный Сталин вызвал Жукова и Василевского в Москву.

- Почему не наступаете?

- Местность под Сталинградом невыгодна для наступления, - доложил Жуков, - открытая, изрезанная глубокими оврагами, противник в них хорошо укрывается от нашего огня и, наоборот, заняв командные высоты, легко маневрирует своим огнем. Нужно искать другие решения.

- Про местность под Сталинградом я знаю не хуже вас. Какие решения?

Вошел Поскребышев.

- Товарищ Сталин, звонит товарищ Берия, просит вас срочно к телефону.

Сталин поднял трубку, выслушал Берию, лицо его помрачнело.

- Приезжай!

Положил трубку, поднял глаза на Жукова, смотрел злобно.

- Так какие другие решения?

- Мы с товарищем Василевским их обдумываем, нам нужны еще сутки.

- Хорошо, завтра в девять часов вечера снова соберемся здесь.

Берия явился со срочным докладом. Обнаружен Яков. Зимой находился в Берлине, в отеле, в ведении гестапо. В начале сорок второго года переведен в офицерский лагерь «Офлаг ХС» в Любеке. Его сосед капитан Рене Блюм, сын бывшего премьера Франции Леона Блюма…

- Блюма? Разве немцы держат евреев в офицерских лагерях?

- Да. Наиболее знаменитых, для торга, для сделки, для дезинформации: говорят, будто мы евреев уничтожаем, а вот вам еврей Блюм, полюбуйтесь!

- Хорошо, продолжай!

- В Любеке офицеры решили выдавать Якову посылки, которые получают через Красный Крест.

- И Яков берет?!

- Посылки из Международного Красного Креста, - повторил Берия.