Анатолий Рыбаков «Екатерина Воронина»

Начальник порта Елисеев, старинный друг ее отца, высокий старик с подстриженными ежиком седыми волосами и со склеротическим лицом человека, пьющего не много, но систематически, говаривал:

- Ты, Катерина, того, не своевольничай. Рай-то, он далеко, а мы на земле живем. Так что уж давай в одну дудку дудеть.

Катя не хотела дудеть в одну дудку. Но не в силах создать свою музыку, только портила общую.

Как ни редко бывал Леднев на участке, он, конечно, не мог не видеть ее тщетных усилий. Он относился к ним благожелательно, как и полагается относиться к инициативе подчиненных, даже если эта инициатива бесплодна. Но не больше. Заговори он прямо с Катей о ее делах, она бы, наверно, изложила ему свои намерения. Но он не заговаривал. Он приезжал на участок, обходил суда, выяснял положение, торопил с погрузкой, улаживал конфликты. Но того главного, что стоит за этими конфликтами, не касался. Он действовал с высоты той власти, которой обладал. Обращаться к нему специально, искать и просить его помощи Катя не могла, мешало именно то, что стояло за их служебными отношениями.

О его деловых качествах она могла судить только с того расстояния, которое их разделяло. Он казался ей человеком с размахом и сильной волей, но чересчур осмотрительным и осторожным, чересчур долго все взвешивающим. Естественно, что он все подчиняет выполнению плана. Но не совсем правильно уходить при этом от разрешения других, не менее важных проблем, хотя он и делал это с таким подкупающим простодушием и лукавством, что на него нельзя было сердиться.

В его кабинете висела огромная, во всю стену, карта. Широкая голубая лента Волги пересекала ее с левого верхнего угла до правого нижнего, от Белого и Балтийского морей до Черного и Каспийского. Круги с силуэтами кранов обозначали порты, черные линии - каналы, зубчатые прямоугольники - гидростанции.