Анатолий Рыбаков «Екатерина Воронина»

Дуся промолчала, вытерла руки и поправила платок, снова низко опустив его на лоб. Вместо нее ответила Соня:

- Когда я первый год работала, тоже ко всем присматривалась. Так и Дуся теперь. Верно, Дуся?

- Что было раньше, я не знаю, - мрачно произнес Николай, - а по кранам бегать нечего. Не гулянка…

Он замолчал, встретившись с неподвижным Дусиным взглядом. Она стояла в дверях, обеими руками прижимая к груди кончики косынки. И он ждал ее ответа, готовый придраться к каждому слову.

Опять вмешалась Соня:

- Что это вы, господи, словно петухи какие! Николай! Ну что ты! Ведь она год работает, вот и приглядывается. - И примирительно улыбнулась. - Погоди, мы еще с Дуськой приспособимся, так вертеть начнем - тебя обгоним, хоть ты здесь и первый человек.

Николай внушительно, точно желая подавить Ошуркову своим превосходством, закончил:

- Хочешь на кране работать - работай, слушай, что тебе говорят. Не хочешь - можешь на другое место переходить.

Башня крана с грохотом повернулась, заглушив Дусин ответ. Но через секунду башня остановилась, грохот сразу оборвался, и в наступившей тишине голос Дуси прозвучал сильно и резко:

- … и вот что я тебе еще скажу, Николай Федорович: ты мне не свекор. Есть у тебя жена, ну и смотри за ней. А в чужую душу не лезь. Стыдно - мужчина все-таки!

Она шагнула к лестнице, на секунду остановилась, точно намереваясь еще что-то сказать, но не сказала и спустилась вниз.

Если Дуся работала молча и сосредоточенно, то Соня, наоборот, легко, весело, хлопотливо, перекликаясь и пересмеиваясь с грузчиками, добродушно задевая и поторапливая их. Держа руки на штурвалах и следя за движением стрелы, говорила: